ЕДИНЫЙ, ЕДИНЫЙ, ЕДИНЫЙ МИР!
Анализ и закономерность
Способы изучения явлений природы так же неисчислимы, как бесконечно разнообразна она сама. Научные методы познания
эффективны в тех случаях, когда налицо хотя бы минимально достаточная опорная база для точного научного поиска. Там,
где такой базы нет, — наука не в состоянии применить свои методы. Это естественно.
Но человеческая фантазия неудержима. Она способна устремляться и в те отдаленные, смутные, зыбкие области
«предзнания», куда уважающая себя наука не рискует ступить, не желая ставить под сомнение свою репутацию. В наше
время фантастика все более отважно проникает в такие сферы неведомого, где опереться логике почти не на что — разве
только на «реактивные силы собственного воображения». Не случайно в последние годы фантастику, совершающую смелые
рейды в далекие области «предзнания», именуют порой «фантастикой серьезного мышления», или преднаукой. Это уже не
так называемая научная фантастика, которая в отличие от фантастики серьезного мышления занимается, как правило,
популяризацией известных научных истин.
Анализ современной фантастики показывает, что почти во всех развитых странах предварительное зондирование многих
«проблем века» с помощью этой литературы считается весьма важной и необходимой — начальной стадией процесса
познания. Любое достаточно зрелое общество, глубоко размышляющее о путях человеческой эволюции, неизбежно будет
поощрять развитие не только научной и философской, но и фантастической формы мышления. Ведь все они — нераздельные
звенья одного диалектического процесса познания Мира человеком.
Закономерно ожидать возникновения в будущем институтов фантастического (преднаучного) моделирования и
прогнозирования, где из «тысяч тонн словесной» фантастической «руды» мыслители станут извлекать сотни талантливых и
гениальных идей, которые помогут ускорению общечеловеческого прогресса.
Важно изучение не только реальных миров, феноменов и ситуаций, но и воображаемых. Глубинные закономерности природы
едины и в сфере материальной действительности, и в области, так сказать, «чистого» воображения.
Давно известно: планета, на которой мы все живем, тоже единый, бесконечно сложный, далеко еще не познанный человеком
мир — географический, геологический, биологический, социальный и т. д. Единство этой космической системы, родной для
каждого из нас, особенно глубоко осознается, как говорят космонавты, при наблюдении за ней из внеземного
пространства. Но часто ли задумываются люди над великим смыслом такого единства?..
Кто, как не человек, призван беречь единство, ревностно охранять многосложную гармонию своей планеты-родины! К
сожалению, современный человек пока еще творит бездумно немало такого в своем Родном Доме, что приводит к серьезным
нарушениям его миллиардолетнего природного равновесия. Об этом говорил, в частности, проникнутый гуманистической
тревогой за будущее людей рассказ физика-теоретика Илья Верина «Письмо землянам», опубликованный в прошлогоднем
выпуске нашего сборника. И как бы подтверждая предостережения, сделанные в этом рассказе, газета «Известия» в
корреспонденции «Черное облако над Парижем» сообщала: «Во Франции... быстрыми темпами уничтожаются леса,
загрязняются промышленными отходами реки и озера. Гибнут птицы, рыбы, лесная фауна. Окраины городов превращаются в
свалки, образуют зловредные болота. Даже моря и океаны не в состоянии «переработать» сотни тысяч тонн химикатов и
нечистот, которые выносят в них мутные потоки некогда прозрачных рек...» (24 июня 1970 г.).
Земля неотрывна от Солнечной системы, от всей Вселенной, истинная «география» которой представляет собой бесконечно сложное единство. Люди, совершив первые полеты в ближайший космос, вероятно, только еще слегка приоткрыли дверь в безбрежную область практического познания грандиозной вселенской «космографии». И тут фантастика, как всегда, приходит на помощь человеку, устремленному мыслью в неведомое, к дальним мирам.
Трагедия сержанта Ферриса
Надо сразу отметить, что фантастический эксперимент, проделанный Р. Серлингом в рассказе «Люди, где вы?..», устарел
по крайней мере в одном аспекте. Много людей совершило уже космические полеты, а некоторые побывали и на Луне. Но ни
один космонавт не испытал еще мало-мальски серьезного беспокойства из-за так называемого ужаса одиночества. Практика
показала, что вокруг Земли и на Луну сегодня летают, как правило, по два-три человека в корабле, а в будущем
предполагаются еще более многочисленные экипажи. Это самый естественный и легкий способ преодоления опасности
одиночества и связанных с нею психических возмущений. Кроме того, радио- и телесвязь в наше время достаточно
надежна. Таким образом, проблема, исследуемая Серлингом, лишена (если не считать ничтожно редких случаев) того
значения, которое придает ей автор в связи с воображаемыми полетами на Луну в одиночку.
Тем не менее проблема сугубого одиночества человека остается — и она весьма важна и психологически, и философски,
безотносительно к тому, где такое одиночество может состояться: в космосе или на Земле, среди лунной либо
марсианской пустыни, в тюремной камере, на необитаемом острове или — что самое страшное и часто встречающееся —
среди огромного людского моря, равнодушного к человеку, в тех социальных системах, где человек человеку недруг.
Здесь надо также подчеркнуть, что проблема одиночества может решаться по-разному — в зависимости от того, как тот
или иной человек отвечает на вопрос: что такое «я» и вообще Мир, в котором все мы живем?
Если Вселенная — конгломерат, хаос систем, где разделенность преобладает над взаимосвязанностью и где, может быть,
есть даже области и системы, абсолютно не связанные с теми, что вне их, — тогда полное одиночество человеческого «я»
возможно. Если же Вселенная — это некое Абсолютное Единство (на чем всегда настаивала и настаивает передовая
философская и научная мысль) — и человек осознает это, — полного одиночества человека быть не может.
Художественная и философская логика рассказа «Люди, где вы?..» заставляет сделать вывод: Р. Серлинг — американец,
представляющий, что такое тяжесть духовного одиночества мыслящего человека в среде равнодушных друг другу людей, —
склоняется к пессимистическому мнению, что полное одиночество личности на какой-то период времени возможно.
(Вспомним: ведь сутью бесчеловечного эксперимента над Феррисом является испытание человеческой психики на
выносливость в жестких условиях «стерильного», выражаясь языком медицины, одиночества. Организаторы этого испытания
явно стремились к тому, чтобы «эксперимент был чистым»).
Итак, Р. Серлинг, допустив возможность полного одиночества «я», вольно или невольно вынужден также согласиться с
идеей о том, что бесконечный Мир в своей основе не есть единство; иными словами: Вселенная существует «сама по
себе», а то или иное человеческое «я» — «само по себе». Но такой взгляд на сущность бесконечной Вселенной и характер
отношения Вселенной и человеческого «я» вряд ли является истинным.
В самом деле, возможно ли сугубое, до отчаяния абсолютное одиночество человеческого «я»? Именно в такой плоскости
следует поставить этот вопрос, если ставить его серьезно. Р. Серлинг спрашивает иначе, так как заранее согласен с
тем, что полное одиночество возможно. Как долго человек сможет переносить одиночество? — вот что интересует
писателя. И путем фантастического эксперимента он определяет даже предельный срок: 284 часа... Потом якобы наступает
«та грань, за которой ломается человеческое «я», грань, где человек уступает одиночеству и пытается вырваться из
него».
Попробуем, однако, разобраться в существе проблемы, насколько позволяют наши возможности и рамки послесловия.
Известно, что есть по крайней мере два вида одиночества» физическое в духовное. Какое из них более тягостно для
человека? Думается, как правило, второе (хотя в жизни могут встречаться различные ситуации).
Герой рассказа «Люди, где вы?..» попадает в условия типично физического одиночества, усугубляемого незнанием того,
кто он сам, откуда, где он находится и как здесь очутился. Лишь постепенно сержант Феррис вспоминает, кто он и
откуда. Стремясь поставить своего героя в условия полной изоляции от всего живого (даже мухи отсутствуют в
выдуманной им мире!), Р. Серлинг по крайней мере однажды погрешает против собственного замысла: он допускает в этот
мир «неживых вещей» деревья, очевидно, также цветы и травы, которые тоже ведь живые организмы. Известно, что между
миром растений и человеком всегда, как только они оказываются вместе, устанавливается определенная двусторонняя
связь, которая обычно влияет благотворно на психическое и духовное состояние человека. Не случайно люди во все века
стремились и теперь стремятся быть ближе к природе, тогда как суровые закономерности не совсем гармонического
развития земной цивилизации воздвигали и воздвигают немало препятствий на пути такого естественно необходимого
симбиоза. Итак, если вокруг человека присутствует мир растительности, трудно говорить о полном одиночестве человека.
Р. Серлинг решил поместить сержанта Ферриса в мир, где «все — как настоящее, обыденное», но только нет никаких
передвигающихся живых существ. Используя обычные приемы так называемой ужасной фантастики — интенсивное нагнетание
неизвестности, таинственности, психической напряженности, автор доводит своего героя чуть ли не до сумасшествия —
именно будничностью обстановки, из которой, кажется, всего лишь минуту назад исчезли люди. Порой Феррису чудится,
что он оказался в какой-то промежуточной плоскости, где люди уже не обитают, а вещи еще сохраняют свой привычный
вид. В отчаянии Феррис думает: «Все что угодно — только бы встряхнуть это болото, расшевелить его, бросить ему
вызов. Все что угодно — лишь бы сорвать этот фасад реальности...»
Расчет Р. Серлинга точен: поддельные страхи уже не производят на читателя впечатления; пребывание человека в
современном земном безлюдном городе куда ужаснее, чем в воображаемом инопланетном. Надо признать, что «научный»
опыт, проделанный над человеком в рассказе «Люди, где вы?..», в общем-то безжалостен, антигуманен; и характерно, что
руководит экспериментом бригадный генерал американских ВВС...
Нельзя не отдать должное мастерству, с каким Р. Серлинг изображает психическое состояние человека, оказавшегося в
загадочном одиночестве. Но заметим, что прежде всего сам человек создает для себя условия изоляции от других людей;
и настоящее одиночество начинается тогда, когда прерываются именно духовные связи с себе подобными.
В отличие от американского фантаста Р. Серлинга мы глубоко убеждены, что бесконечный Мир — един, все процессы в нем
постоянно взаимосвязаны н взаимозависимы. Качество единства — это фундаментальное
качество мира; оно всегда в общей картине природы более глубоко и стабильно, чем относительное качество
разделенности, разобщенности, противоположности. В формуле «единство противоположностей» — качество единства
не случайно обладает главным логическим значением.
Единство бесконечного, бесконечно разнообразного Мира настолько глубоко и всесторонне, что человек пока еще не в
состоянии проследить основную, скрытую часть его связей и зависимостей. Он улавливает лишь то, что происходит на
поверхности. А этого далеко не достаточно, чтобы осознать истинную природу космического, вселенского Единства Всего.
Естественно предположить, что в бесконечной пространственно, во времени, а стало быть, и в своих возможностях и
ситуациях Вселенной существует гораздо больше видов и типов, связей и зависимостей, чем уже известных людям. Далеко
не исследована и во многом загадочна природа гравитационных связей. Немало таинственного в механизмах взаимосвязей
микро- и макрокосмоса. Совершенную загадку представляют многие разновидности психических и «ультрапсихических»
связей.
Человек вправе предполагать, что он откроет в природе еще много неожиданных и потрясающих воображение сюрпризов в
области всеобщих, глубинных связей и зависимостей. Но и теперь мы можем утверждать, что каждое явление, предмет,
процесс и т. п. постоянно связаны со всеми другими явлениями в Космосе, с общим, Единым — именно бесчисленным
количеством связей различного характера, разных уровней, разных качеств (причем не только
лишь связей чисто физико-химического или биологического характера).
«...Отдельное не существует иначе как в той связи, которая ведет к общему». «Всякое отдельное тысячами переходов
связано с другого рода отдельными (вещами, явлениями, процессами) и т. д.» (В. И. Ленин. Философские тетради.
Политиздат, 1969, стр. 318).
Таким образом, может ли человек чувствовать себя где бы то ни было полностью одиноким, совершенно оторванным от
Всеединства Мира, если он понимает, осознает характер этого Всеединства (а космонавты — разведчики Вселенной —
призваны, по-видимому, глубже остальных людей осознавать характер космического Всеединства)? Думается, ответ может
быть один. Поскольку Вселенная есть Единое Нечто, любой человек никогда в нем не одинок, ни в какой ситуации, за
исключением той, когда сам человек так или иначе обрекает себя на духовную изоляцию от себе подобных. Немало было в
истории человечества примеров, когда люди попадали в условия длительной физической изоляции от людей. И факты
говорили, что в тех случаях, когда такие отшельники умели сохранять хотя бы мысленное «подобие связи» и воображаемое
«общение» с другими людьми, с родными и близкими, чувство одиночества почти всегда оказывалось побежденным.
Трагедия сержанта Ферриса в том, что он не может возвыситься до такой духовной связи с другими людьми, память о
которых лишь смутно присутствовала в его сознании. Не может потому, что скорее всего чувство духовной общности с
себе подобными отсутствовало у Ферриса. Здесь вспоминаются слова из популярной песенки, прозвучавшей несколько лет
назад в одном кинофильме: «Какое мне дело до вас до всех, а вам — до меня!..» В духе этой «морали» воспитаны ныне
тысячи «бравых американских парней», воюющих с народами Индокитая. Вероятно, в подобной атмосфере воспитался и
сержант Феррис — типичный «продукт» американского общества и американских ВВС. Какую же еще мораль и какое отношение
к людям может иметь человек, сформированный нравственно на такой, например, литературе: «Здесь все больше были книги
про убийства, представленные на обложках полуголыми блондинками, с такими заголовками: «Смерть приходит в публичный
дом»... Некоторые книги были как будто знакомы».
Сержант Феррис и тысячи схожих с ним «американских парней» остаются духовно одинокими, даже когда они обитают среди других людей, ибо воспитаны в соответствии с принципами: «Каждый — сам по себе», «каждый — против всех». Ведь чувство животной стадности, аморфной толпности еще не означает для человека чувства общности. Тем не менее стадность позволяет людям, подобным Феррису, не ощущать своего истинного одиночества, создает иллюзию их общности. Но стоило такому человеку очутиться в физическом одиночестве — и он весьма скоро ощутил ужас своей духовной отрешенности от мира, от людей.
Неудавшийся бунт роботов
Проблема, которую положил в основу рассказа «Остров страха» немецкий писатель Г. Крупкат, дискутировалась в
научно-фантастической и научно-популярной литературе, должно быть, многие сотни раз. И большинство авторов, несмотря
на поразительные достижения современной кибернетики, все решительнее склоняется к одному выводу — именно тому, что
сделан и Крупкатом: никакой робот, никакая машина, даже самая совершенная, не сможет превзойти своего создателя —
человека в его совокупном — физическом, интеллектуальном, психическом, духовном, социальном могуществе.
Устами одного из персонажей автор справедливо замечает об идеях «так называемых механистов», пытающихся доказать,
что машина способна в будущем стать во всех отношениях совершеннее человека: «Их представления о мире сверхразумных
роботов попросту абсурдны. Механисты считали, что человек — лишь временно высшая форма живой материи и что сам
биологический автомат, согласно неизменяемым законам эволюции, создаст мир идеальных машин, чтобы затем исчезнуть
как разновидность рода. Ложный, бессмысленный и опасный вывод...»
Не столько опасный, сколько смешной. Сам Г. Крупкат в том же рассказе делает очень важное и глубокое замечание:
«Психические процессы не подчиняются математической логике и не управляются по правилам автоматики. Таким образом,
машина никогда не сможет достигнуть человеческого качества». В этом-то вся и суть, а не в том, что робот не может
самостоятельно менять свою основную программу. Можно представить самосовершенствующиеся автоматы, которые будут
менять свои программы в зависимости от изменения окружающих условий. Можно даже допустить, что некие
сверхсовершенные роботы создадут отдаленное подобие общества, где будет существовать разделение труда.
Лишь одно невозможно: никогда машина не сможет ощутить себя единой со всей бесконечностью Вселенной, ощутить себя
неотрывной частью космического Всеединства, как способен делать это человек, особенно в моменты наивысших подъемов
своей творческой, духовной деятельности. История и теория искусства, исследование закономерностей творческого
процесса человека свидетельствуют, что он постоянно таит в себе бесконечность возможностей, которые нередко, к
сожалению, остаются только в потенции, непроявленными. В этом смысле сознание человека есть микрокосм, где, как
океан в капле морской воды, отражена реальная бесконечность Вселенной.
Профессор Деменс с гордостью говорит о двадцати миллиардах бит емкости «мозга» у созданных им аутогонов. Но
во-первых, это чисто механическая емкость, склад информации; содержимое там разложено по полочкам, отсутствует
возможность качественных изменений и преображений. Во-вторых, если допустить, что информация может сохраняться в
живом биологическом мозгу не только на молекулярном, но и на атомном уровне, и даже на еще более «нижних» этажах
материальности, то несомненно, что прежде всего именно человек, а не машина способен использовать такие глубинные
сферы своей многосложной памяти. Недаром же природа создала в его мозге эти резервные гигантские кладовые
информации!
Всякая техника — лишь подсобное, вспомогательное средство, служащее человеку и человечеству в процессе его космической эволюции, в частности для более глубокого самопознания и овладения своими внутренними потенциальными возможностями, которые, несомненно, беспредельны, как и сама Вселенная, — вот вывод, к которому еще раз приходишь, прочитав рассказ «Остров страха».
Человек — и окружающая его среда, человек — и география, человек — и психико-духовные процессы, человек — и космос, человек — и будущее... Современная фантастика серьезного мышления все глубже и разностороннее стремится исследовать своими специфическими средствами эти кардинальные проблемы бытия, внося тем самым свой вклад в эволюцию общечеловеческого самосознания. Ценность этого вклада определят потомки. Но и сегодня можно уверенно сказать: фантастика, исследующая многосложное единство бесконечного Мира, утверждающая непреходящую ценность Человека, наиболее серьезна и наиболее прогрессивна.